Сегодня публикуем рассказ, посвященный году 50-летнего юбилея гребного слалома России, в котором рассказывается об Анатолии Жукове.
А.Жуков на Б.Зеленчуке
На старых фотографиях легко определяешь его невысокую фигуру среди разношерстного братства водников-туристов и слаломистов, тогда это была единая семья. В Жукове сидела некая пружина, определявшая и поступки, и характер, и манеру говорить. Светлые вьющиеся волосы, прищур, рукопожатие сильных рук. Походка человека, с детства обреченного на увечье, а ведь еще мальчишкой он мечтал стать гимнастом!
Теперь же он до совершенства приспособил свое тело использовать вместо правой ноги костыль, и никогда не жаловался на судьбу, не выпячивал свою увечность и не ждал от общества для себя поблажек. Судьба отбирает – она же и дает, иначе как мог выработаться такой характер – бойца, настоящего спортсмена, всегда что-то рассчитывающего, примеряющего, и, глядишь, уже рождалась конструкция, крой в одежде или прием (Жуков был портным, на себя одежду шил сам).
Вот так и в гребном слаломе. В те годы на бурной воде все начинали с купаний, кто не владел эскимосским переворотом, был обречен на плавание в холодной воде. И это еще половина беды, подумаешь, разбитая коленка! Можно было потерять лодку. Я наблюдал, как Жуков делает эскимосский, поднимался он винтом, но сначала из воды показывались руки, он поправлял себя в лодке – ставил на место, потом взмах весла и байдарка ставилась на киль, впрочем, переворачивался он редко. Но отсутствие ноги сказывалось и здесь, чтобы не вываливаться из лодки, Жуков разработал специальный вкладыш для культи и вклеил его в сидение. Лодка была его спасением, в ней он чувствовал себя на равных с другими - и даже лучше. Сначала была туристкая байдарка, потом появились каяки.
Как вспоминает Александр Школьников, первые два каяка модели Хартунг привез в Лосево на соревнования туристов-водников альпинист Ашинов. Какой это был год, 1968 или уже 1969? С них сделали слепок-матрицу, как принято говорить, и появились у нас свои слаломные лодки. Сначала их клеили на полиэфирной смоле, потом перешли на эпоксидку. После сбора в Душамбе, в декабре 1969-го сформировали сборную команду страны и появились уже оригинальные хартунги. Байдарки были из прозрачного пластика, сквозь который можно было оценить дырки в кедах слаломиста. Но в своей основе байдарочный флот представляли самоделки.
Первые слаломные байдарки в СССР Лосево 1970 год.
На такой байдарке в 1969-м Жуков совершил свой легендарный прыжок через жандарм в Лосево, сократив дистанцию и время в соревнованиях.
Как учили тогда эскимосскому перевороту? По-разному, в общем, простой прием не сразу давался, в бурной воде трудно сосредоточиться, болтает, крутит вода, а здесь и воздух уже кончается. Для особо не понятливых - сажали в лодку на берегу, поднимали над землей, переворачивали. Прием этот нужно было отработать до автоматизма, чтобы под водой уже не думать о координации движений, получалось не сразу. Такие перевороты становились настоящим испытанием для всех, вместо тренировки бросались помогать, вытаскивать спортсмена, лодку, весло. В Лосево, оплошавшего сразу выносит в озеро, пока его дотащишь до берега - минут двадцать уходит, а в горной реке уже не только купание, словом, одни неприятности.
Придумал Жуков на Зеленчуке в Архызе выпускать девушек в струю под мостом на веревке. Поток сильный, жесткий, байдарку тут же переворачивает, Жуков вытаскивает:
- Повторяй простые движения, исправляй ошибки!
Снова переворот, веревка привязана к корме, не мешает, а девушке инструкция:
- Покинула лодку, держись за нее, вытащат!
После первого сбора в Архызе девушки делились впечатлениями:
- Самое лучшее было делать траверзы в реке в спасжилетах и без лодки!
C другим методом спасения инвентаря, в общем-то - не новым, Жуков попался сам. Дело было на реке Бзыби. В апреле 1972 года, на реках паводок, Бзыбь, еще месяц назад поражающая глаз прозрачной чистотой своих вод, теперь вздулась мутными жилами, неслась вниз сплошным могучим ураганом. На ее притоке Геге, дела усложнялись еще обилием камней в русле. Большая часть лодок к концу сбора уже вышла из строя, команда ходила в синяках и шрамах, а лицо Володи Табачникова закрывала одна, но большая повязка, из которой выглядывали глаза да нос, желтый от йода.
В таком потоке товарища спасали в первую очередь, но лодку спасти было труднее. Заполненная водой, неслась она вниз по воле волн, почти обреченная на уничтожение. Жуков приспособился вытаскивать такие лодки с помощью карабина, закрепленного на конце веревки на своем каяке. Зацепил и тащишь к берегу, руки свободны! Так продолжалось, пока он сам не перевернулся, именно из - за этой сцепки! В этот день мы делали спуски по реке. Шел проливной дождь.
Возвращаюсь наверх, после спуска – стоит на полянке Жуков на одной ноге, вроде аиста, костыля нет – ушел вниз вместе лодками, Жуков свой костыль возил в лодке. Дождь просто стеной обрушился на все бренное-земное, усиливая общее представление конца. Но лодки спасли, ребята на двойке вытащили их к берегу. Носа у жуковской байдарки уже не существовало, но костыль сохранился, Толя повеселел. И сразу родил идею, как ремонтировать каяк, как в нос байдарки залить пенопласт… Такой народ как наш – не победить.